НАШИ СООТЕЧЕСТВЕННИКИ ЗА РУБЕЖОМ

Э.Г.Путятова (Санкт-Петербург), докторант Республиканского гуманитарного института СПбГУ.

Российские эмигранты в Аргентине (конец ХIХ - начало ХХ в.)

На рубеже ХIХ-ХХ вв. трудовая эмиграция населения приобрела массовые масштабы: люди из менее развитых в промышленном отношении регионов мира перемещались в развитые или развивающиеся индустриальные страны.

Активное участие в процессе эмиграции принимала Россия. Под "русскими" понимались представители всех национальностей - немцы, евреи, украинцы, поляки, латыши и др., "выезжавшие за границу по причине ненормальной жизни на родине, за неимением заработка на месте жительства" (1).

Существуют различные мнения о численности российской иммиграции в Аргентине в конце ХIХ - начале ХХ вв. А.В.Волков считал, что к 1909 г. численность российской колонии равнялась 85 тыс. (2). А.А.Стрелко полагал, что только в Буэнос-Айресе количество украинцев в конце 20-х годов ХХ столетия доходило до 15 тыс. (3). Судя по архивным источникам, к 1917 г. россияне составили в Аргентине 100 тыс. человек (4).

В журнале "Русская мысль" была опубликована статья, в которой автор давал подробный анализ истории расселения и проблемах адаптации "русских немцев". Первые немецкие колонии появились в провинции Буэнос-Айрес недалеко от г. Олаварриа (колония Инохо), в провинции Энтре-Риос близ г. Дьяманте, шесть поселений вошли в состав колонии Альвеар в провинции Санта-Фе (5).

Колония Инохо была основана переселенцами из сел Каменка и Шпановка Саратовской губернии Камышенского района. Некоторое время спустя из России прибыла новая группа переселенцев, основавших колонии Сан-Мигель и Ньевас. Правительство провинции попыталось расселить земледельцев по хуторам, что вызвало ожесточенное сопротивление крестьян, заявивших, что в России они привыкли жить только деревнями.

Путешествовавший по стране в 1902-1904 гг. агроном Н.А.Крюков описал ряд колоний "русских немцев" в провинции Буэнос-Айрес. Так, эстансия "Хуагелен" была заселена немецкими крестьянами из Херсонской губернии Ананьевского уезда. В колонии проживало 100 семей (700 человек) (6). Русские дипломаты Горяинов и Шульц, посетившие немецких иммигрантов в 1909 г. в провинции Буэнос-Айрес, констатировали, что даже после 30-летнего пребывания в Аргентине они не переставали считать себя русскими, и все происходившее на родине вызывало у них живой интерес. В праздничные дни они украшали дома русскими флагами, во время русско-японской войны делали пожертвования в пользу Красного Креста, некоторые из колонистов продолжали одеваться "по-русски" (7).

Среди иммигрантов, поселившихся в стране, было много украинцев. Авторы монографии, посвященной этому явлению, датируют первый этап эмиграции украинцев 1891-1900 гг. По их мнению, за этот период в Аргентину приехали 320 тыс. переселенцев (в том числе из России и Польши). Второй этап эмиграции приходился на 1901-1910 гг. - 1120 тыс. (8).

По некоторым сведениям, первые украинцы ступили на аргентинскую землю в 1890 г. За ними из Галиции прибыли еще 12 семей - это произошло 27 августа 1897 г. Семьи поселились в г. Апостолес, провинция Мисьонес. До конца 1898 г. там обосновались 250 украинцев, в 1900 г. - 1600, в 1901 г. - 1700, в 1902 г. - 1600 (9). Всего к 1914 г. в этой провинции обосновались около 10 тыс. украинцев. Еще 4 тыс. поселились под Буэнос-Айресом в городке Берисо. Таким образом, с 1897 по 1914 г. в Аргентину переселились 14 тыс. украинцев (10). Все исследователи сходятся во мнении, что точно указать количество украинцев, эмигрировавших в Южную Америку, в первую очередь в Бразилию и Аргентину, очень сложно. Фиксировалась не национальность, а страна, из которой прибыл иммигрант. Наиболее крупным поселением украинцев стала колония Асара, в 1909 г. здесь обосновалась одна тысяча семей (11). Некоторые украинцы становились в Аргентине наемными рабочими на полях, в портах, на кораблях. Значительная группа была занята на строительстве железных дорог, каналов, на холодильных установках и в столярных мастерских в штате Мендоса (12). Там же целая группа занималась виноградарством, садоводством, огородничеством.

Местом компактного проживания украинцев была территория Чако, где они выращивали табак и чай. В степных районах провинции Буэнос-Айрес крестьяне-иммигранты сеяли хлеб. Большое количество украинцев и белорусов осело в провинции Ла-Пампа, оказав определенное влияние на развитие сельского хозяйства этого района (13).

В северных провинциях Чако, Сантьяго-дель-Эстеро, Сальта, Тукуман, Сан-Хуан и Сан-Луис и на юге - в Пампе, Чубуте и Патагонии иностранные компании, проводившие строительные работы, использовали труд рабочих-переселенцев. П.Губарчук отмечал, что наиболее тяжелым было положение украинцев на строительстве железных дорог, где рабочий день длился до 10 часов (14).

Посетивший в 1892 г. Буэнос-Айрес командир крейсера "Рында" А.Кригер писал о занятиях русской иммиграции: "Только один русский занимает в Буэнос-Айресе видное место и один поляк арендует земли в штате Мендоса. Остальные представители колонии или принадлежат к нищему классу и занимаются преимущественно легкой торговлей, или определенных занятий не имеют" (15). Такое же мнение высказывал спустя 20 лет командированный Доброфлотом (акционерной компанией по перевозке пассажиров и грузов) В.Н.Китаев: "Во время переезда из Рио-де-Жанейро в Буэнос-Айрес на пароходе было шестьдесят иммигрантов, среди них были латыши, евреи, поляки, двенадцать человек русских и два грузина. Среди русских не было ни одного человека, занимающегося земледелием, все они были ремесленниками или не имели определенных занятий" (16).

После 1905 г. в среде иммигрантов, прибывших из России, усиливается "чисто русский элемент". Эмигрировали преимущественно малоземельные крестьяне, отправлявшиеся за океан в надежде получить землю.

Для выходцев из России серьезным препятствием в первые дни пребывания был не только языковой барьер, но и невозможность сразу же найти работу. Юридическая незащищенность российских иммигрантов сказывалась и в отношении к русским как к нации вообще, а отсутствие в русском представительстве какого-либо помещения для их временного размещения делало их бездомными: "Кучки бедняков, оборванцев, изнуренных морским переходом, без куска хлеба снуют по портовым городам, не зная, куда голову преклонить, - писал очевидец, - это в большинстве своем беспомощные русские мужики. В то время как интересы подданных других держав в Аргентине обслуживаются благотворительными обществами, фондами, госпиталями и др. подобными учреждениями, русские рабочие предоставлены почти исключительно самим себе" (17).

С 1909 г. русские крестьяне приезжают в Аргентину целыми семьями на постоянное жительство. Летом они работают на полях, а зимой - на фабриках и железных дорогах. Если в 1904-1905 гг. на строительстве железных дорог были заняты всего 3-4 сотни выходцев из России, то только за четыре месяца 1912 г. в Аргентину прибыли 4101 человек. К 1914 г. их насчитывалось уже до 7 тыс. (18). До начала Первой мировой войны приток иммигрантов продолжал расти.

В 1911 г. протоиерей православной церкви в Буэнос-Айресе о. Константин Изразцов изложил свой взгляд на возможности сезонной эмиграции русских крестьян в Аргентину в письме на имя председателя общества "Русское зерно": "Я не должен скрывать от Вас и того, что к русским здесь относятся нехорошо; как рабочих их предпочитают даже другим, но как нацию их не уважают, а временами прямо оскорбляют. Много было причин для подобного взгляда, но и до сих пор здесь нет нормальной миссии для защиты национальных интересов". Рассуждая о перспективах российской эмиграции в Южную Америку, автор письма выражает твердую уверенность в том, что сезонная эмиграция, или "система ласточек", не подходит русским крестьянам, так как очень велики расходы крестьян на дорогу: "Эмиграционный комитет отправляет их за свой счет на работы в провинции, но там часто их обманывают, обсчитывают, обижают и даже, не зная ни слова ни на каком другом языке, кроме русского, они ни с кем не могут объясниться, не могут сами всегда отыскать себе работу и иногда возвращаются в Буэнос-Айрес, проходя пешком сотни верст и голодая по несколько дней" (19).

На окраине Буэнос-Айреса, на берегу Ла-Платы стояли старые, пустые государственные бараки, а за ними заросшая бурьяном свалка. Тут и искали себе приют безработные иммигранты, потерявшие всякую надежду на будущее. По свидетельству очевидцев, здесь жили сотни семей украинцев (20).

Первые еврейские колонии в Аргентине появились в 90-е годы ХIХ в. Основаны они были железнодорожным магнатом и филантропом бароном Морицем Гиршем, на пожертвования которого было создано мощное Еврейское колонизационное общество (ЕКО), в задачи последнего, в частности, входила отправка будущих колонистов в Аргентину и Бразилию. С этого момента и начинается история еврейской колонизации в Аргентине. Прибывшие в основном из России еврейские переселенцы осели в следующих городах: в Буэнос-Айресе - около 30 000, в Росарио - 3000, в Баия-Бланка - 1000, в Кордове - 700, в Санта-Фе - 700, в Мендосе - 464, в Тукумане - 700, в Паране - 300, в Конкордии - 109, в Рио-Куарто - 100 (21).

В 1905-1906 гг. из России эмигрировало свыше 200 тыс. евреев, из которых 13500 поселились в Аргентине. В целом к 1914 г. в Аргентине проживали около 100 тыс. "русских евреев" (22). Основным занятием колонистов являлось земледелие. Они выращивали пшеницу, лен, овес, маис, люцерну, рожь. Некоторое развитие получило в колониях скотоводство и молочное хозяйство. Колонисты занимались также огородничеством, садоводством, птицеводством. Старейшей была колония "Мозейсвиль", основанная в Санта-Фе выходцами из Подольской губернии. В конце 1891 г. ЕКО выкупило земли колонии, расположенные в трех провинциях: Буэнос-Айрес, Энтре-Риос, Санта-Фе (свыше 500 тыс. га земли). В 1897 г. там проживали 7000 человек; в 1903 г. - 7711; в 1906 г. - 11 974; в 1908 г. - 15 771; в 1909 г. - 19 301 человек. По данным Еврейского колонизационного об-щества, в 1909 г. выходцев из России в Аргентине насчитывалось до 70 тыс. Из них более 20 тыс. были отправлены по линии ЕКО. На 30 сентября 1910 г. в колониях проживали 21115 человек, или 3777 семейств, из них 2103 семейств находились на содержании ЕКО и 1205 прибыли на собственный страх и риск и находились в качестве рабочего населения колоний, т.е. 15600 человек и 4500 человек, соответственно. Из прибывших в 1893 г. 1333 эмигрантов в колонии осталось 1023 человека (23).

К 1904 г. в Аргентине насчитывалось четыре крупных еврейских колонии: в провинции Энтре-Риос - "Клара" и "Люсьенвиль" (население последней составляло 2428 человек (330 семей колонистов и 108 семей неколонистов), "Мозейсвиль" в Санта-Фе и "Маурисио" в провинции Буэнос-Айрес недалеко от железнодорожной станции Карлос-Касарес. Позднее были основаны колонии "Сан-Антонио" и "Сан-Исабель" в Энтре-Риос и "Бернаскони" в провинции Ла-Пампа, а также "Барон Гирш" в провинции Буэнос-Айрес. На 1 января 1909 г. общая площадь, занимаемая колониями, равнялась 517130 га (24).

Основную массу иммигрантов составляли бывшие горожане: портные, торговцы, переплетчики, ремесленники. Не имея представления о специфике крестьянского труда, они попадали в очень сложное, а иногда безвыходное положение. Значительная помощь ЕКО на первых порах, нечеткое представление о размере своего долга расхолаживали переселенцев, порождали небрежное отношение к сельскохозяйственной технике. На этот факт обращал внимание Е.Лапин, который в 1893 г. побывал в Аргентине и в апреле 1894 г. сделал в Петербургском центральном комитете ЕКО доклад о своей командировке "Настоящее и будущее еврейской колонизации в Аргентине" (25).

Несмотря на первоначальные трудности в 1910 г. долг ЕКО колонистами был возвращен. "Эти цифры, - отмечалось в статье "Еврейские колонии в Аргентине", - показывают, что колонисты, наконец, хорошо устроились на той земле, которую они обрабатывают. Люди, которые так долго привыкли получать пособие и раньше очень мало заботились об уплате своих долгов, теперь в высшей степени ревностно и аккуратно сами торопятся вносить свои платежи. У них появилось новое чувство самоуважения, и они так же хорошо понимают свои права, как и свои обязанности". На сельскохозяйственной выставке в Бразилии в 1912 г. земледельцы из еврейских колоний в Аргентине получили медали за ведение образцового хозяйства (26).

В еврейских колониях дети получали образование с помощью общества "Альянс Израиль". По сведениям Крюкова, к 1 января 1904 г. в еврейских колониях насчитывалось 24 школы, в которых учились 775 мальчиков и 627 девочек. Число школьников составляло 18% от всего населения колоний, а уже к 1 января 1909 г. количество школ возросло до 44, в них обучались 3083 учащихся - 1628 мальчиков и 1401 девочка (27).

Эмиграция евреев из России носила полудобровольный, полувынужденный характер. Уезжали целыми группами, семьями, уезжали "навсегда", что, как представляется, ускоряло процесс адаптации в новой среде. Г.М.Прайс писал, что уже во время переезда через океан евреи брили пейсы и бороды, по прибытии в Америку снимали кафтаны и ермолки. "Еврей, - восклицал автор, - который в России скорее позволил бы себя сжечь, чем сбрить бороду" (28).

Изменения во внешнем виде иммигрантов отмечал и находившийся в Аргентине в 1903-1904 гг. Н.А.Крюков: "Когда евреи прибывают в Буэнос-Айрес, то все поражаются их странным изношенным видом: длиннополые сюртуки, грязные, в заплатах, странные какие-то шапки, на худых лицах уныние и гнет. Но в Аргентине они скоро преображаются: одежда как у всех аргентинцев, пейсов больше не носят, лица открытые, смелые" (29). Наиболее существенным фактором, влияющим на адаптацию в иной среде, становятся культурные различия. Иммигранты должны взаимодействовать с местным населением. Зачастую разница в культуре характеризуется взаимным непониманием, недоверием, предубеждениями, что влечет за собой агрессию как со стороны местного населения, так в еще большей степени в среде иммигрантов. И, как следствие, ощущение себя "чужаком" или "лишним" в незнакомом окружении (30).

Посетивший колонию еврейских переселенцев в Аргентине в 1893 г. Марк Басанин отмечал, что наиболее трудным делом для колонистов были контакты с местным населением. Гаучо, которые до начала заселения пампы были в ней хозяевами, стали лишними. Этим и объяснялась их "крайняя агрессивность, и контакты с ними, как жаловались колонисты, были, порой, даже небезопасны". Впрочем, о гаучо со страхом говорили старики и люди среднего поколения, молодежь спокойней относилась к последним, и, по словам Басанина, внешне и сама походила на гаучо. Более быстрое усвоение новых социальных ролей наблюдалось у молодого поколения. Басанин обращал внимание на интересную особенность адаптации: в еврейских колониях молодежь, первое время не знавшая испанского, подчеркнуто говорила на литературном русском языке, без характерного южного жаргона (31). "На алтарь ассимиляции, - писал путешествовавший по Аргентине И.А.Маневич, - приносится решительно все: имя, обычаи, быт, религия, еврейское достоинство" (32).

Н.А.Крюков отмечал, что молодые люди, свободно говорившие на испанском, по образу жизни, манерам, привычкам становились "настоящими аргентинцами". Путешественник обратил внимание на типично аргентинскую манеру обращения с деньгами - нарочито небрежную. "И это у людей, которые недавно еще дрожали над каждым гривенником" (33). Подобного рода инкорпорация рождала чувство принадлежности к новой культуре.

Эмиграция приводила переселенцев к неизбежному снижению их социального статуса. Я.Константиновский, находившийся в Аргентине в 1893 г. с целью выяснить положение еврейских колонистов, встретился с семьей Готлибов, знакомой ему еще по Кишиневу. Отец семейства, торговец табаком, занимал там видное положение в обществе. Его сыновья учились в гимназии, дочери "щеголяли в модных костюмах". "А ныне, - восклицал автор, - что вижу? Сам Готлиб - настоящий мужик, руки в мозолях, на нем грубая холщовая рубаха и такие же штаны, башмаки на босую ногу... А дочери его - совсем загорелые крестьянки, две из них босиком, прилежно ладонями обмазывают жидкой грязью стены своей хаты, а третья месит ногами глину. Все они научились ходить за плугом и работают не хуже мужчин, копать огороды, мчаться верхом, как вихрь, на быстрых полудиких скакунах... Госпожа Готлиб, бывшая богатая барыня, теперь с утра до вечера стирает, готовит кушанья, доит коров и проч. А сын, бывший реалист 6-го класса, теперь главный работник: пашет, боронит, сеет" (34).

Одной из острых проблем, связанных с иммиграцией, является изменение социокультурного окружения, разрыв родственных и дружественных связей. Иммигранты испытывали чувство тоски и одиночества. Это обстоятельство порождало целый ряд морально-нравственных проблем.

Уже упоминавшийся М.Басанин приводит слова девушки, окончившей гимназию и успевшей поучиться в Женеве: "Я рисовала себе жизнь на лоне природы, русскую деревню, какие бывают в Малороссии, белые мазанки, тополя, кусты черешен, яблони, усыпанные цветами, цветущие степи, простор и свободу. Я мечтала, как заведу в такой деревне школу, окружу себя детьми и буду работать для них" (35). К моменту встречи у собеседницы М.Басанина единственным стремлением было заработать на обратный билет...

Важным аспектом аккультурации эмигрантов является адаптация в иной географической и природной среде к иным климатическим условиям, ландшафту. Зимой переселенцы страдали от холода, а летом - от непривычной жары. Доктор из еврейской колонии рассказывал Басанину, что во время гроз наблюдал у некоторых женщин припадки столбняка и временное помешательство. Такие же припадки он отмечал и как следствие тоски по родине.

Сравнительно легко привыкали к новым природным условиям только дети и подростки. "Они сильны, плечисты, ... они любят землю эту унылую, вечно желтую без конца края степь, этот дикий, непослушный скот. Грозы их не пугают, к лишениям они привыкли и равнодушно внимают старикам-родителям ... жалующимся на отсутствие гешефта и зовущим их в город". Ностальгию старшего поколения вызывали изменения как привычных природных условий, так и привычного быта и характера труда. "Сложности быта для еврея, особенно для русского, привыкшего к нашей несколько распущенной, халатной жизни, - писал Басанин, - с его перинами, к подушкам, русскому самовару, к привычкам к чаю, сахару, леденцам, варенью и селедкам, к молочным продуктам, вроде сыра, масла, к яйцам, здесь слишком не по себе" (36). Старшие поддерживали отношения со своими родственниками и друзьями в России. Считая себя русскими и тоскуя по родине, они продолжали придерживаться в быту привычных норм и традиций и много лет спустя после отъезда. Н.А.Крюков отмечал, что иммигранты вспоминали о России с тоской. Среди необходимых вещей, привозимых в эмиграцию, обязательно был самовар. Все любили чай. "Скучаем по России, как хотите, все-таки родина. Здесь хоть и хорошо и свободно жить, никто тебя не трогает, но только все как-то чужое, ко всему надо привыкать..." (37).

Значительный вклад в дело привлечения эмигрантов из России в Южную Америку внесла еженедельная газета "Русский голос", издававшаяся на русском языке в Буэнос-Айресе (1913-1914 гг.). В ней печаталась информация о переселениях из России, о колониях, пунктах сбора и т.д.

Преодолению психологического барьера способствовало сохранение национальной самобытности. По свидетельству газеты, в Аргентине к 1913 г. было 19 различных благотворительных и религиозных обществ и союзов иммигрантов. Тяга к сохранению собственной культуры выражалась в организации вечеринок, ношении национальных костюмов, национальной кухне. В январе 1914 г. российские эмигранты в Аргентине поставили на украинском языке пьесу "Мартин Боруля" классика украинской литературы Карпенко-Карого (псевдоним Ивана Тобилевича). В рубрике "Местная жизнь" (февраль 1914 г.) газета сообщала, что кружок им. А.П.Чехова планирует устройство литературно-музыкального утренника (38).

Газета "Русский голос" регулярно печатала приглашения в русские рестораны, где подавалась "первоклассная национальная кухня" - щи, борщи, русские пельмени. Приглашения на вечеринки в русских обществах сопровождались обещанием: "...обязательно будет русский чай с пирожками и баранками" и другими проявлениями национальной культуры, быта, духа.

Огромное внимание сохранению национальной культуры российской общины в Аргентине уделяли еженедельная газета "Новый мир" (издававшаяся в Буэнос-Айресе с 1912 г.) и созданные уже после октября 1917 г. "Русское музыкальное общество", "Русское культурное общество", народный хор и оркестр (39).

Оценивая вклад российской трудовой иммиграции в экономическое развитие стран Южной Америки, следует отметить также, что был выполнен значительный объем работ по освоению сельскохозяйственных районов, развитию огородничества, культивированию ряда сельскохозяйственных культур.

В целом иммигранты хорошо адаптировались в новой среде. Вместе с тем "новые аргентинцы" не забывали о России, и перенеся на новое место старые привычки, быт, манеры, старались сохранить национальную самобытность, создавая различные самодеятельные организации, помогавшие процессу адаптации в иной культуре.

ПРИМЕЧАНИЯ

1 Российский государственный исторический архив (РГИА), ф. 706, оп. 189, д. 8052, л. 5. О российской эмиграции в Аргентину см. также: М.Н.М о с е й к и н а. Роль государственных и общественных организаций в процессе адаптации русской эмиграции в странах Латинской Америке в 1917-1945 гг. Социально-экономическая адаптация российских эмигрантов (конец ХIХ-ХХ вв.). М., 1999; Т.Л.В л а д и - м и р с к а я. Россияне в Аргентине и Парагвае. - Русское зарубежье в Латинской Америке. М., 1999; Е.Н.Д и к. Из истории российской эмиграции в Аргентину. - Латинская Америка 1991, № 6.
2 А.В.В о л к о в. Первые советские исследования в области сельского хозяйства Латинской Америки. - Латинская Америка: актуальные проблемы географии. М., 1977, с. 239.
3 А.А.С т р е л к о. Славянское население в странах Латинской Америки. Исторический очерк. Киев, 1980, с. 73.
4 РГИА, ф. 1276, оп. 8, д. 448, л. 3-4.
5 Н.Б е р к е н г е й м. Развитие колонизации в Аргентине. - Русская мысль. М., 1894, № 9, с. 110. О начале немецкой эмиграции см. также: Е.В.А н а н я н. Начало эмиграции немцев Поволжья в Латинскую Америку. - Латинская Америка, 2004, № 3, с. 97-101.
6 Н.А.К р ю к о в. Аргентина. Сельское хозяйство в Аргентине в связи с общим развитием страны. СПб., 1911, с. 182.
7 Архив внешней политики истории России (АВПРИ), ф.Канцелярия, 1909, д. 14, л. 6.
8 Украiнцi в зарубiжному свiтi. Киiв, 1991, с. 61.
9 Зарубiжнi украiнцi. Довiдник. Киiв, 1991, с. 139.
10 Украiнцi ... с. 63.
11 П.Г у б а р ч у к. Украiнцi в Аргентiнi. - Жовтень. Львiв, 1956, № 12, с. 70.
12 А.А.С т р е л к о. Указ. соч.
13 РГИА, ф. 95, оп. 7, д. 78, л. 59.
14 П.Г у б а р ч у к. Указ. соч.
15 Российский государственный архив военно-морского флота (РГА ВМФ), ф. 417, оп. 1, д. 294, л. 99-100.
16 РГИА, ф. 403, оп. 2, д. 78, л. 61.
17 Там же, д. 229, л. 11об- 12.
18 Там же, д. 228, л. 23об; ф. 23, оп. 11, д. 179, л. 19.
19 Там же, л. 7об, л. 5.
20 Як ми жилi за океаном. Розповiдi репатриантiв. Львiв, 1958, с. 23.
21 Справочная книга по вопросам эмиграции. СПб, 1913, с. 17.
22 Очерки истории еврейского народа. Библиотека-Алия. Иерусалим, 1993, с. 532.
23 Вестник еврейской эмиграции и колонизации. СПб, 1911, № 3.
24 В.Г р о с с м а н. Еврейская колонизация в Аргентине. - Еврейская нива. СПб., 1913, № 1, с. 62.
25 Е.Л а п и н. Настоящее и будущее еврейской колонизации в Аргентине. СПб, 1894, с. 21.
26 Вестник еврейской эмиграции и колонизации, 1911, № 3; 1912, № 5.
27 Н.А.К р ю к о в. Указ. соч., с. 257.
28 Г.М.П р а й с. Русские евреи в Америке. (Очерки из истории жизни и быта русско-еврейских эмигрантов в США с 1881 по 1891 гг.). СПб, 1893, с. 16.
29 Н.А.К р ю к о в. Указ. соч., с. 357.
30 Г.У.С о л д а т о в а. Социокультурный подход в практической психологии вы- нужденной миграции. - Психология беженцев и вынужденных переселенцев: опыт исследований и практической работы. М., 2001, с. 14.
31 М.Б а с а н и н. Еврейские колонии в Аргентине. - Исторический вестник. СПб, 1898, т. 72, № 4, с. 179, 205.
32 И.А.М а н е в и ч. Эмиграция евреев. СПб, 1916, с. 24.
33 Н.А.К р ю к о в. Указ. соч.
34 Я.К о н с т а н т и н о в с к и й. Мое пребывание в Аргентине. Верные сведения о колониях, колонистах и колониальном устройстве. Одесса, 1893. с. 17.
35 М.Б а с а н и н. Указ. соч., с. 197.
36 Там же, с. 215, 216.
37 Н.А.К р ю к о в. Указ. соч., с. 264.
38 Русский голос. Буэнос-Айрес, 1913, январь; 1914, февраль.
39 Новый мир. Буэнос-Айрес, 1925, июнь.