ИЛА РАН

УЧРЕЖДЕНИЕ РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК
ИНСТИТУТ ЛАТИНСКОЙ АМЕРИКИ РАН

На правах рукописи

ШИНКАРЕНКО
Александр Александрович

Индейские движения и организации
в политических процессах Перу и Эквадора

Специальность 23.00.02
«Политические институты, процессы и технологии»

Автореферат
диссертации на соискание ученой степени
кандидата политических наук

Москва – 2010

Работа выполнена в Учреждении Российской академии наук
Институте Латинской Америки РАН

Научный руководитель:
доктор политических наук Чумакова Марина Львовна

Официальные оппоненты:
доктор политических наук, профессор Слинько Александр Анатольевич
кандидат исторических наук Проселкова Ольга Петровна
Ведущая организация:
Российский университет дружбы народов

Защита состоится 30 сентября 2010 г. в 14 часов
на заседании Диссертационного совета Д 002.032.02
Учреждения Российской академии наук
Института Латинской Америки РАН
по адресу: Москва, ул. Большая Ордынка, 21.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке
Института Латинской Америки РАН
Автореферат разослан ____________________________ 2010 г.
Ученый секретарь
Диссертационного совета,
кандидат политических наук А.Е. Проценко

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

На рубеже ХХ-ХХI веков процессы глобализации, экономической и политической модернизации вызвали глубокие социальные сдвиги в Латинской Америке и повлекли за собой появление новых субъектов политики из среды коренного населения, численность которого превышает 50 млн. человек. Современным социально-экономическим и экологическим вызовам здесь противостоят традиционные институты и культурное наследие доколониального прошлого. Неолиберальные реформы усугубили тяжелое положение автохтонных народов. Пауперизация, маргинализация и социальная исключенность приобрели структурный характер. Низкий общественный статус и культурно-расовая дискриминация индейских общностей обострили проблемы их адаптации и аккультурации. Демократические преобразования 80-90-х гг. ХХ в. и расширение гражданских и политических прав стимулировали появление этнополитических движений, выражающих интересы коренного населения. Сохранение этнической идентичности, предоставление автономии общинам и защита окружающей среды стали ключевыми требованиями этих движений. Проблема органичного включения традиционных общностей в современный социум получила общественный резонанс.

Незавершенность процесса национальной консолидации в совокупности с этнической дезинтеграцией и социальным неравенством определили специфику политического развития государств Андской зоны. В Эквадоре и Перу, где численность аборигенных групп варьируется от 35 до 45% населения, «индейский вопрос» выдвинулся в число первостепенных. При относительном сходстве этнического субстрата, политические процессы в субрегионе имеют свою специфику, определившую различные варианты участия коренных этносов в общественной жизни.

Актуальность исследования. В начале нового тысячелетия аборигенные общности становятся все более заметными политическими акторами в Перу и Эквадоре. Активизация автохтонного населения была обусловлена ухудшением социально-экономических условий жизни крестьян и усилением диспропорций регионального развития. Возросшая способность индейских этносов к мобилизации в условиях децентрализации государственной власти и кризиса управляемости отчетливо проявляется в работе национальных и субрегиональных форумов, нацеленных на решение насущных проблем коренного населения, а также участии индейцев в электоральных процессах.

Апелляция политических деятелей к этнической проблематике и ставка на «индейскую карту» в период последних избирательных кампаний стала характерной чертой политической культуры Перу и Эквадора. Невыполнение предвыборных обещаний политиков приводит к разочарованию избирателей-аборигенов, а их недовольство действиями властей пробуждает протестные настроения и антиправительственные выступления. Политизация коренных народов (кечуа, аймара, шуар и др.) и рост конфликтного потенциала этнических движений создают условия для социальных волнений и обострения латентных противоречий между индейским социумом и государством. Участившиеся протестные акции амазонских общин Перу и Эквадора свидетельствуют о возникновении реальной угрозы политической дестабилизации. В этом контексте представляется исключительно актуальной научная интерпретация моделей поведения «малых» народов в современных условиях.

Объект и предмет исследования. В качестве объекта исследования рассматривается роль индейских организаций в общественно-политической жизни Перу и Эквадора. Предметом исследования является специфика формирования, структурирования и развития этнополитических процессов в данных государствах.

Цель исследования: изучить особенности политического поведения индейских общностей, функционирования их организаций, их участия в общественно-политической жизни, а также трудности, с которыми сталкиваются данные объединения в процессе взаимодействия с государственными институтами.

Обозначенная цель обусловила постановку следующих задач:

1) Проанализировать концептуальную базу индихенизма и индеанизма и их вклад в защиту автохтонного населения Латинской Америки.
2) Проследить зарождение индейских движений в Перу и Эквадора и основные этапы их формирования и эволюции;
3) Выделить социально-экономические предпосылки их активизации и политизации в последней четверти ХХ века.
4) Изучить динамику этнополитических процессов на рубеже ХХ-ХХI веков.
5) Провести сравнительный анализ современных индейских организаций Эквадора;
6) Определить роль этнического компонента в общественном развитии Перу;
7) Выявить специфику амазонских общин.
8) Вскрыть особенности национальной политики государства.
9) Исследовать механизмы регулирования национально-этнических проблем в международном праве;
10) Сравнить нормативно-правовые аспекты политики государства на основе анализа конституций Перу и Эквадора;
11) Проанализировать особенности политического поведения организаций коренных общностей в Эквадоре и Перу;
12) Рассмотреть проблему индейской автономии.

Хронологические рамки исследования охватывают период с середины 1980-х гг. по первую декаду ХХI века. В это время выросло количество народных низовых движений с активным участием в них индейского населения.

Методологической и теоретической основой диссертации послужило сочетание политического анализа с конкретно-историческим. Их применение осуществлялось с учетом общих закономерностей мирового развития в условиях глобализации, специфики развития латиноамериканского региона в целом и национально-этнических особенностей Перу и Эквадора. Стремясь придерживаться научной объективности в оценке тех или иных явлений, автор сочетал цивилизационный и формационный подходы. Диссертант также использовал контент-анализ официальных документов и ивент-анализ при изучении изменений во внутренней политике государств.

Компаративный анализ в исследовании этнополитических процессов потребовал обращения к междисциплинарному инструментарию таких отраслей знания, как история, политология, социология и культурология. Для объективного понимания сущности политических процессов возникла необходимость в определении используемого категориального аппарата. Для этого диссертант использовал теории этничности, на базе которых в политической науке с 70-х гг. ХХ в. формировались разные определения этноса. Применительно к государствам с богатой этнокультурной палитрой ученые используют три подхода – примордиалистский или эссенциалистский (Э. Шилз, С. Гиртц) (1), конструктивистский (К. Поппер, Т. Эриксен, Ф. Барт) (2) и инструменталистский (Дж. Ротшильд, П. Брасс, Р. Ставенхаген, Д. Хоровитц) (3).

Так называемый, примордиалистский подход отталкивается от факта, что этническая принадлежность индивида является объективной данностью, основа которой изначально заложена в генетическом коде человека. При этом осознание отношения индивида к конкретной этнической группе строилось на «кровных отношениях». Такая трактовка этнического субстрата была характерна, прежде всего, для представителей социобиологического направления (Л.Н. Гумилев, П.Л. Ван ден Берг) (4). Долгое время примордиалистский подход являлся научной парадигмой отечественной школы этнологии. Впоследствии в нем выделилось и так называемое эволюционно-историческое течение, связанное с именем советского ученого академика Ю.В. Бромлея (5).

Конструктивистский подход был сформулирован также западными исследователями. Они рассматривали категорию этноса через призму целенаправленной деятельности членов социума. Этничность и этнос, в отличие от примордиалистской теории, трактовались ими как сознательный продукт (мысленный конструкт), возникающий в процессе социализации.

В рамках третьего, инструменталистского, подхода этнические группы рассматриваются как общности, объединенные коллективными интересами. В данном случае масштаб мобилизации масс и сами интересы определяются лидерами движений. Среди отечественных ученых сторонников данного направления, следует выделить Ю.В. Арутюняна, М.Н. Губогло, Г.С. Денисову, Л.М. Дробижеву, применявших в своих работах метод социологического анализа (6).

Все перечисленные подходы не являются взаимоисключающими. Поэтому в последние годы в научном сообществе появились суждения о возможности их синтеза. В отечественной науке комплексный метод нашел отражение в работах таких исследователей, как С.Е. Рыбаков, С.В. Чешко, И.Ю. Заринов, А.Н. Ямсков, Б.Е. Винер (7). Этой точки зрения придерживался и автор данного диссертационного исследования.

При подготовке диссертации был изучен большой эмпирический материал по этнокультурной специфике индейских общностей андского субрегиона. Для анализа взаимодействия автохтонных движений с государственными институтами в многонациональных обществах диссертант привлекал исследования по мультикультурной проблематике.

Степень разработанности темы. При изучении данной темы, автор опирался на труды отечественных латиноамериканистов. Среди фундаментальных работ следует выделить исследования Т.В. Гончаровой, Ю.А. Зубрицкого, А.А. Истомина, В.А. Кузьмищева, И.К. Самаркиной, C.Я. Серова, A.A. Слинько (8). Вопросы генезиса, становления и развития этнополитических движений были отражены в докторской диссертации Т.В. Гончаровой «Индейские движения в Латинской Америке 70-80-х гг.: идеология и практика» (9). Богатый фактический и этнографический материал по анализу архаичной культуры и обычаев коренного населения Перу и Эквадора содержат труды российского историка Ю.А. Зубрицкого.

В диссертации продолжено изучение реалий конца ХХ- начала ХХI вв., которые еще не получили должного отражения в отечественной латиноамериканистике.

Источниковая база работы представлена пятью группами документов.

В первую группу вошли официальные документы государств и правительств, в частности Конституции Перу (1979, 1993) и Эквадора (1998, 2008) (10). Также в эту группу были включены тексты деклараций и конвенций международных организаций ООН по проблемам коренных этносов, в том числе Декларация ООН о правах коренных народов 2007 г., Устав ЮНЕСКО и нормативно-правовые документы Международной организации труда (МОТ) (11). Вторая группа источников объединяет заявления индейских лидеров и правозащитных объединений (12). Третья группа включает доклады Межамериканского индихенистского института (МИИ) (13). Ежегодные отчеты Межамериканской комиссии по правам человека составили четвертую группу (14). Пятую группу образуют документы международных конференций по проблемам коренного населения (15).

Обзор литературы. Отдельные аспекты истории и политического развития Эквадора и Перу в ХХ в. были рассмотрены отечественными исследователями С.А. Созиной и И.И. Янчуком (16). Проблема адаптации древних индейских традиций к современным реалиям перуанского общества стала предметом для отдельных диссертационных исследований (17). Интерпретации этнополитической ситуации в Перу и Эквадоре нашли отражение в работах Э.С. Дабагяна, В.М. Давыдова, Л.А. Макеевой, О.П. Проселковой, Н.В. Ракуца, А.К. Стеценко, Я.Г. Шемякина (18). В исследовании вопросов политического развития Перу и Эквадора на современном этапе диссертанту существенно помогла информация, содержащаяся в коллективном труде ученых ИЛА РАН «Латинская Америка и Карибы: Политические институты и процессы» под редакцией З.В. Ивановского (19).

Помимо исследований отечественных латиноамериканистов, особое значение имели теоретические труды зарубежных авторов, в которых анализируются политические и этнические процессы в Латинской Америке. В подготовке диссертации была изучена обширная база перуанских, эквадорских, мексиканских, аргентинских, чилийских, французских и американских монографий и статей по индейской проблематике. При анализе отдельных моментов политического развития Перу диссертант опирался на исследования перуанского военного эксперта Л. Эскарсены (20). Чтобы разобраться в причинах политического насилия в перуанском обществе, автор использовал фактические сведения, содержащиеся в докладах различных латиноамериканских и американских исследовательских центров и правозащитных организаций (21).

Обобщая причины появления и эволюции индейского движения Эквадора, диссертант обращался к работе американской исследовательницы В. Дж. Кандиал, содержащей ценный фактический материал (22).

При рассмотрении концептуальных основ индихенизма, как идеологии движений в защиту коренных общностей региона, диссертант обращался к теоретическим наработкам латиноамериканских ученых. Среди них стоит особо отметить работы известного мексиканского антрополога М. Гамио, подчеркивающего необходимость сбалансированного подхода при интеграции автохтонных этносов в современный социум (23). Для глубокого и комплексного понимания феномена индихенизма и его направлений, автор учел и точку зрения критиков такого подхода. Так, французские эксперты М.-Ш. Баррэ, А. Фавр и А. Обри полагали, что он «выдуман метисами» как инструмент манипулирования коренным населением (24). Под индихенизмом нами понимается политика государств Латинской Америки, нацеленная на решение «индейского вопроса».

Диссертант обращался также к работам перуанского общественного деятеля М. Гонсалеса Прады (25), идеи которого стали определяющими для целого поколения индихенистов-традиционалистов. Среди них стоит выделить перуанского антрополога Л. Э. Валькарселя и эквадорского общественного деятеля Г. Гарсеса (26). Первый занимался изучением проблемы «обратного воздействия» индейского фактора на метисное и белое население в районах доминирования туземных этносов. В его книге «Буря в Андах» были сформулированы главные постулаты традиционного течения индихенизма (27). Г. Гарсес, в свою очередь, изучал корни индихенистского общественного движения в Эквадоре. На формирование традиционалистов существенное влияние оказали работы перуанского марксиста Х. К. Мариатеги (28).

Для получения более полного представления об идейных истоках индейских движений автор обращался к идеям В. Р. Айя де ла Торре и приверженцев апризма, представляющих националистическое течение (29). Рассматривая концепцию «индейской самобытности», ставшую основой перуанского национализма, диссертант проанализировал ее основные положения, изложенные в работах боливийских интеллектуалов Ф. Тамайо (30) и Ф. Рейнаги, заявлявшего об «индейском ренессансе» (31).

Одной из важных проблем, затронутых в диссертации, стала тема воздействия аборигенных общностей на литературу и в целом на культуру Латинской Америки. Для ее детального рассмотрения автор изучил труды аргентинской исследовательницы А. Кометты Мансони (32). В частности, это касалось общественной мысли Эквадора. Родоначальником индихенистской литературы в этой стране был П. Харамильо Альварадо. Его эссе «Эквадорский индеец», опубликованное в 1921 г., способствовало дальнейшему развитию индихенизма (33). Наиболее яркими представителями этого направления стали писатели и публицисты Х. Икаса и Д. Агилера Мальта (34).

В изучение возникновения генезиса и развития континентальной и национальных моделей индихенизма заметный вклад внесли латиноамериканские представители либерального направления. Среди них выделяют мексиканских антропологов Г. Агирре Бельтрана и А. Марокина, чилийца Х. Бенгоа и др. В своих работах эти ученые анализировали роль и значение феномена индихенизма (35).

На рубеже веков детальным анализом индейских движений Латинской Америки занимались испанский исследователь Х.М. Фернандес, перуанский публицист Р. Монтойя Рохас, а также перуанский антрополог Г. Лопес-и-Ривас, которые являются адептами индеанизма. В частности, Монтойя Рохас анализируя события, повлиявшие на формирование индейского движения в Перу, особое внимание уделял внутренней политике правительств, а также проблемам этнической разобщенности и отсутствия единой программы у представителей коренного населения (36). Для самого автора более близка позиция индеанистов, которая как представляется, является оптимальной в вопросах адаптации туземного населения.

В подготовке диссертации широко привлекались публикации перуанской и эквадорской печати, сопоставлялись материалы крупных международных информационных агентств (37). Диссертантом были использованы и впервые введены в научный оборот материалы индейских Интернет-ресурсов.

Научная новизна работы. Диссертация представляет собой первый комплексный анализ этнополитических процессов в Перу и Эквадоре. В работах отечественных ученых-латиноамериканистов освещение данной проблематики завершается периодом 70-80-х гг. ХХ века. Автор предлагает собственную периодизацию развития индихенизма и индеанизма. Диссертант впервые в отечественной политологии исследовал концепцию «этноразвития», являющуюся синтезом идей индихенистов «новой волны» и индеанистов – представителей индейских организаций. На примере двух стран андского субрегиона автор проанализировал и сопоставил модели политического поведения коренного населения. Наряду с изучением текстов конституций, диссертант впервые осветил ряд важных международно-правовых документов и нормативных актов государственной политики Эквадора и Перу по национальному вопросу.

Введение в научный оборот информационной базы последнего десятилетия, включая сайты индейских организаций Латинской Америки, помогло существенно дополнить разработки по проблеме политического участия коренного населения и индейских движений.

Практическая значимость работы. Результаты исследования могут быть использованы при дальнейшем изучении этнополитической проблематики в государствах Латинской Америки. Рассмотренный диссертантом опыт адаптации коренных народов представляет интерес и применим при анализе и прогнозировании развития этнополитической ситуации в Российской Федерации и других многонациональных государствах.

Материалы и выводы диссертации могут быть востребованы в работе органов государственной власти, занимающихся формулированием и осуществлением национальной политики на территории Российской Федерации. Выводы исследования могут найти применение в системе высшего образования и курсов повышения квалификации. Отдельные положения работы могут быть рекомендованы к использованию в программах и спецкурсах высших учебных заведений, в частности по этнополитическим конфликтам.

Апробация работы. Диссертация была подготовлена, обсуждена и рекомендована к защите в Центре политических исследований Учреждения Российской академии наук Института Латинской Америки. Отдельные аспекты данного исследования были изложены диссертантом в ряде статей и в сборниках докладов научных конференций молодых латиноамериканистов (Москва, 13-14 июня 2006 г., 21 апреля 2009 г.), а также на круглых столах и коллоквиумах, прошедших в Институте Латинской Америки (июнь и декабрь 2008 г., декабрь 2009 г.).

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии и приложений в виде карт и таблиц.

II. СОДЕРЖАНИЕ И ОСНОВНЫЕ РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ

Во введении обосновывается выбор темы и ее актуальность, формулируются цель и задачи исследования, дается обзор источников и литературы, определяется научная новизна и практическая значимость выполненной работы.

В первой главе «Индейские движения: становление и развитие» рассмотрены индихенизм и индеанизм как идейные истоки индейских движений, исследован генезис этнических организаций и проанализированы социально-политические причины их активизации в андском субрегионе в последней трети ХХ века.

В первом параграфе «Концептуальные основы индеанизма» автор, изучив разные точки зрения исследователей, раскрыл сущность этого направления латиноамериканской общественной мысли и выделил основные этапы его развития в контексте политической истории государств андской зоны. По мнению автора, первый этап, условно названный преиндихенизмом, пришелся на вторую половину ХIХ в. и совпал со становлением капиталистических отношений в регионе. В его основу легла идея М. Гонсалеса Прады о том, что коренные жители являются «истинным субстратом нации». Второй этап разработки теоретических подходов к исследованию социально-этнической проблематики был связан с деятельностью интеллектуальных кружков в первой половине ХХ века. В них молодые интеллектуалы пытались предложить единую программу для аккультурации коренного населения. Во многом благодаря их деятельности возникла региональная организация - Межамериканский индихенистский институт (МИИ) в 1940 году.

С этого момента начинается третий этап «официального индихенизма». В его рамках эксперты пытались найти такую парадигму социальной адаптации, которая позволила бы сохранить часть доколумбового культурного наследия. Работа МИИ повлияла на формирование «индихенистской политики», где основной упор делался на ассимиляционные (интегративные) модели решения национального вопроса. Сам же институт впоследствии стал специализированным учреждением Организации американских государств (ОАГ). Однако специфика традиционного индейского хозяйства не учитывалась. Поэтому в 70-е гг. «новая волна» индихенистов на основе синтеза предложений индейских организаций выдвинула концепцию «этноразвития». В ее основе были заложены идеи автономного развития с акцентом на внутренние ресурсы индейских общностей. Такому переосмыслению этнической проблематики способствовали конгрессы индихенистов. К началу ХХI в. на базе концепта «этноразвития» утвердилась плюралистическая модель, пришедшая на смену ассимиляционной парадигме.

Во втором параграфе «Генезис индейских движений» проведен анализ возникновения этнополитических объединений в Латинской Америке. Процессы экономической модернизации в последней трети ХХ в. привели к появлению нового политического актора - индейских организаций. Отстаивание коренными этносами своих социально-экономических, этнокультурных и политических прав способствовало укреплению и росту национального самосознания. В целом негативные социальные последствия экономических преобразований в странах региона привели к усилению имущественного неравенства и ухудшению условий жизни коренного населения Мексики, Перу, Боливии, Эквадора и Гватемалы. Выходом из бедственного положения, по мнению лидеров этнополитических организаций, было сопротивление дискриминационной политике властей и активизация индейских объединений для образования политических партий, выражающих интересы коренного населения.

Закономерное при модернизации наступление на традиционный уклад жизни и рост ассимиляционных процессов пробудили у индейцев желание сохранить свой особый этнокультурный статус. Следствием социальных изменений, произошедших в Латинской Америке в последней трети ХХ столетия, стала совместная деятельность организаций коренных этносов, выступающих с четкими социальными и политическими требованиями.

В третьем параграфе «Социально-политические причины активизации» автор исследовал предпосылки политизации индейских этносов Перу и Эквадора. В результате глобализации и неолиберальных реформ данный сегмент латиноамериканского общества оказался наиболее уязвим. Ситуация осложнялась традиционной бедностью коренного населения - ¼ всех бедняков континента. Особое значение приобрела проблема их трудоустройства, которая является одной из ключевых в повестке этнополитических движений. Традиционной формой занятости представителей коренного населения было и остается сельское хозяйство, в котором занято около 90% крестьян-индейцев. Поэтому именно решение аграрного вопроса стояло в повестке дня аборигенных организаций.

Социальная дифференциация среди крестьян и противоречия, связанные с внутриобщинным перераспределением земельных ресурсов, способствовали политизации социальных движений и оттоку крестьян из деревни в города. Опасения утратить этно-культурную идентичность, наступление современной цивилизации на районы традиционного расселения и образ жизни коренных общностей, а также ухудшение их среды обитания привели к активизации деятельности индейских организаций в андском субрегионе. Важным инструментом их воздействия на политический процесс стали требования участия автохтонных народов в принятии решений по вопросам развития общинных территорий, их статуса и реализации экологических проектов. При этом, экологические и неправительственные организации (НПО) в 90-х гг. поддержали движения Амазонии и горной части Перу и Эквадора на национальном, субрегиональном и региональном уровнях.

Во второй главе «Динамика этнополитических процессов на рубеже ХХ-ХХI веков» рассмотрены основные объединения индейских этносов Эквадора и Перу, а также исследованы причины консервации традиционализма амазонских племен.

В первом параграфе «Индейские организации в Эквадоре» анализируется особенности индейского движения, которое организационно оформилось в конце 80-х гг. ХХ века. Тем самым обозначился новый этап эволюции объединений коренных этносов. В условиях военного режима в стране уже была создана организация ЭКУАРУНАРИ, объединившая крестьян-кечуа андского высокогорья. После долгих попыток представители лесных племен образовали Конфедерацию индейских народов Амазонии Эквадора (КОНФЕНАИЕ). На их основе в 1986-87 гг. сформировалась Конфедерация индейских народов Эквадора (КОНАИЕ), которая стала центром «индейского сопротивления» неолиберальной экономической модели. Политическая программа КОНАИЕ включала 16 пунктов, которые касались в основном аграрного вопроса и сохранения индейской автономии. С начала 90-х гг., в рамках общей стратегии, туземные этносы все активнее требовали для себя равных прав и возможностей с другими слоями населения. Тогда же наметился пересмотр их ключевых установок. Лидеры движения пришли к пониманию единства социума в его многообразии и необходимости межэтнической коммуникации. Они признали, что функционирование многонационального общества должно быть основано на уважении традиций коренных народов и существующих между ними различий.

Во втором параграфе «Роль индейского фактора в общественном развитии Перу» рассмотрены особенности этнического движения и выявлены причины его незначительной активности. На процесс формирования аборигенных объединений сильно повлияла внутренняя политика властей, которые постоянно апеллировали к индейским корням нации. Земельная реформа правительства Веласко Альварадо способствовала некоторой разрядке напряженности в районах проживания коренных этносов. Выработке единой стратегии мешала разнородность индейского населения страны (64 этногруппы!). В результате эскалации внутригосударственного конфликта, развязанного леворадикальным движением Сендеро Луминосо, даже встал вопрос о физическом выживании некоторых этносов.

Жесткий курс А. Фухимори (1990-2000) в отношении сендеристов, сопровождавшийся проведением антипартизанских операций в индейских районах, отразился и на этническом движении. Определенная пассивность организаций коренного населения стала прямым следствием авторитарного правления. Существовавшие с середины 90-х гг. крупные объединения, такие как Ассоциация развития индейских народов перуанской Сьерры и Амазонии (АИДЕСЕП), не имели того общественного веса, как их эквадорские аналоги. С падением режима Фухимори у аборигенных общностей появились более благоприятные условия для формирования этносоциального движения. В результате в начале ХХI в. были образованы такие этнополитические объединения как Постоянный координационный центр коренных народов Перу (КОППИП) и политическая партия Льяпансуйо. Попытки создать Национальную комиссию народов Сьерры и Амазонии (КОНАПАА) в период президентства А. Толедо (2001-2006) оказались малопродуктивными. Характерной чертой индейского движения Перу, в отличие от других Андских стран, явилось отсутствие у него четкой структуры и низкая мобилизационная способность. Разобщенность отдельных этносов в свою очередь привела к их исключенности из политической жизни.

В третьем параграфе «Амазонские общины в зоне риска» диссертант исследовал процессы, происходящие в периферийных зонах Перу и Эквадора. Проведение экономических реформ в районах сельвы сопровождалось обострением социальных противоречий. C активной экспансией нефтяных и горнорудных ТНК в Амазонии резко ухудшилась экологическая ситуация в зонах проживания лесных племен, для которых была характерна дисперсность расселения. Существующая родоплеменная система до сих пор отличается патриархальностью, замкнутостью и отсутствием какой-либо иерархической структуры. Синдикалистские традиции, характерные для организаций высокогорья Сьерры, шли вразрез с традиционным сознанием и родоплеменными обычаями жителей сельвы. Поэтому главным мотивом к сплочению индейцев стала задача их физического выживания, которая ускорила поиск ими совместной стратегии сопротивления. Этнические конфликты и межплеменные противоречия также создавали определенные трудности для совместных действий, нацеленных на защиту общинных интересов. Но в условиях родоплеменных традиций и дисперсности племен сельвы разработка общей программы была крайне затруднена.

В третьей главе «Национальный вопрос и политика государства» проведен анализ международного опыта правового регулирования проблем коренного населения; проведено сравнение перуанского и эквадорского законодательств по национальному вопросу; исследованы модели политического участия коренных общностей в изучаемых странах, а также рассмотрено современное состояние проблемы индейской автономии.

В первом параграфе «Правовое регулирование национальных проблем: международный опыт» рассмотрены основные международно-правовые документы по этнической проблематике. Активная гражданская позиция индейских организаций Латинской Америки по социально-экономическим, политическим и правовым вопросам привлекла внимание таких международных организаций, как ООН, ОАГ и МОТ, специалистами которых были подготовлены соответствующие нормативно-правовые документы. Среди них важно отметить Конвенцию МОТ № 169, принятую в 1989 г. и Декларацию ООН о правах коренных народов, ратифицированную в сентябре 2007 года. Принятие этих нормативно-правовых актов стимулировало процесс нормализации взаимоотношений индейских общин и государства. В то же время, анализ международных документов позволил прийти к заключению, что процесс юридического признания прав коренных народов еще далек от своей завершающей стадии.

Наличие указанных документов не могло не учитываться политическими элитами. В результате данных изменений стартовала трансформация отношений между государственными институтами и индейским миром, и стала заметна тенденция к поиску компромисса и взаимопонимания. Однако проблемы искоренения расовой дискриминации, бедности, нарушений фундаментальных прав человека среди индейцев, судя по отчетам международных НПО и гуманитарных миссий, пока не решены.

Во втором параграфе «Национальный вопрос в законодательствах Перу и Эквадора» автор исследует влияние международно-правовых норм на формирование национальной политики. Применение юридических инструментов осложнялось, как нехваткой ресурсов у местной администрации, так и трудностями адаптации норм, основанных на обычае, к современным законам. Тем не менее, при налаживании контактов между государством и индейским социумом возникли реальные возможности разрешения многих конфликтных ситуаций. Защита туземных языков, предполагающая развитие двуязычной системы образования в районах преобладания коренных этносов, сохранение их самобытных культур, а также уважение их вековых традиций были прописаны в Конституциях Перу и Эквадора.

На рубеже веков в обеих странах были предприняты попытки реформирования институтов, курирующих индейские программы, что отчасти способствовало реализации проектов сбалансированного развития общин. Во-первых, основное внимание уделялось обеспечению гарантий сохранения традиционных территорий. Во-вторых, в этих проектах нашли отражение вопросы рационального использования природных ресурсов и сохранения экологического баланса. В-третьих, кодификация норм обычного права стимулировала налаживание межэтнического диалога и привнесла новшества в национальную политику государства. По инициативе аборигенов в рамках диалога с государственными учреждениями в повестку дня были включены пункты о порядке владения и пользования землей и охране окружающей среды, а также об уважении культурной идентичности коренного населения. В то же время, несмотря на то, что демократические процессы в странах андской зоны действительно способствовали признанию гражданских и политических свобод аборигенов как субъектов права, многие нормы индейского права до сих пор не входят в национальных законодательствах изучаемых государств.

В третьем параграфе «Формы политической партисипации коренного населения» автор исследовал изменение способов участия аборигенных общностей в политических процессах. Совместная деятельность индейских организаций, четкость их требований в сочетании с масштабной социальной мобилизацией стимулировали развитие современного этнополитического движения в регионе. Представители этнических организаций стали избираться в органы местного самоуправления и парламенты. Смена социальных ролей способствовала превращению этих объединений в участника процесса политической модернизации. Не последнюю роль в данных изменениях сыграл и опыт соседних стран, в частности Боливии. Характерной чертой индейского движения стало его тяготение к протестным акциям, что свидетельствовало о накоплении конфликтного потенциала и, как следствие, рисках дестабилизации в субрегионе. В Эквадоре протестные акции не раз выливались в блокады транспортных артерий и уличные беспорядки. Приход в январе 2007 г. к власти леворадикального правительства Р. Корреа, лидера коалиции «Альянс страна», не способствовал устранению противоречий между государством и индейским социумом. Легализация земельных титулов для общин шуар и кофан в 2007 г. также не сняла напряженности отношений между КОНАИЕ и правительством. Сходная тенденция четко прослеживалась и в Перу, где президент страны А. Гарсия предоставил концессии иностранным компаниям на территории амазонских общин. Результатом таких действий стали массовые волнение местных племен в Багуа летом 2009 года. В результате в этнополитических объединениях обеих стран стали приходить индейские лидеры новой генерации, сформировавшие костяк непримиримой оппозиции.

В четвертом параграфе «Проблемы индейской автономии» автор рассматривает вопросы культурной адаптации коренного населения и расширенного толкования автономии в современных условиях.

За последние три десятилетия концепт индейской автономии получила расширенное толкование среди сторонников организаций туземных этносов. Это было связано с тем, что ее старые трактовки перестали отвечать сложившейся ситуации. По этой причине индейские лидеры полагали, что фактическое самоуправление автохтонных этносов должно быть закреплено юридически. Само понятие автономии перестало сводиться к конкретной территории и включило в себя культурные, социальные и экономические аспекты. Тем самым вырабатывались механизмы адаптации коренного населения к современным условиям. Прежде всего, они касались разработки программ двуязычного обучения, а так же хозяйственного развития в районах компактного проживания этносов. На основе синтеза данных направлений возник этнокультурный аспект, в рамках которого общинники пытались выработать свою альтернативу неолиберальной модели развития. При этом основной упор был сделан на внутренние ресурсы этносов. Однако наступление властей на территории традиционного расселения не позволяет в полной мере реализовать данные проекты на практике.

В заключении диссертантом формулируются выводы проведенного исследования.

1) Индихенизм – течение общественной мысли и государственная практика, нацеленные на улучшение условий проживания коренных народов Латинской Америки и их дальнейшую интеграцию и ассимиляцию. В узком смысле оно понимается, как течение в латиноамериканской литературе и искусстве, с характерной романтизацией доколониального периода. Впоследствии от индихенизма отделилось течение индеанизма, суть которого заключалась в идее автономного развития коренных народов с опорой на собственное культурное наследие.

2) В 80-90-е гг. ХХ в. социальные требования индейских движений дополнились политическими, а сами движения стали превращаться в новых политических акторов. При всех имеющихся между ними различиях, они участвовали в электоральных процессах и постепенно подошли к выработке общей стратегии «индейского сопротивления» на национальном, субрегиональном и региональном уровнях.

3) Активизация коренного населения Перу и Эквадора была обусловлена ухудшением их социально-политического статуса в результате экономических преобразований неолиберальной эпохи. Заметно возросла и социальная исключенность коренных народов. Политизация индейского движения была обусловлена фактами расовой дискриминации и ухудшением экологической ситуации в зонах компактного расселения аборигенов.

4) Этнические организации с конца ХХ в. все чаще заявляли о себе на политической арене Эквадора. Индейское движение этой страны стало одним из наиболее влиятельных на континенте. Деятельность организаций в рамках стратегии «индейского сопротивления» сочеталась с ростом политического участия их делегатов в представительных органах и демонстрацией восприимчивости к межкультурному диалогу.

5) В Перу отсутствие структурированного движения коренного населения обусловило его незначительную активность. Такая тенденция преобладала вплоть до лета 2009 г., когда произошли индейские волнения в департаменте Амасонас.

6) В периферийных зонах перуанской и эквадорской Амазонии сохранился архаичный быт лесных племен. Консервация патриархального уклада, слабость структуры управления в общинах и дисперсность их расселения препятствуют координации действий в защиту социальных и политических прав.

7) Принятие международно-правовых норм повлекло за собой корректировку национальной политики правительств, благодаря чему наметилась тенденция к поиску консенсусных решений между индейским социумом и современным государством. Результатом такого компромисса стало включение статей о правах коренного населения в тексты перуанской и эквадорской конституций.

8) В начале ХХI в. значительно расширились возможности участия индейских организаций в политике. Их переход в оппозицию сопровождался усилением конфронтационности с учащением протестных акций. Накопление конфликтного потенциала, с одной стороны, и замедленная реакция властей - с другой, привели к увеличению рисков дестабилизации в андском субрегионе.

9) В последние десятилетия сформировался комплексный подход к проблеме индейской автономии, предусматривающий содействие созданию институтов самоуправления на территориях коренных общностей. Руководители индейских организаций добиваются закрепления положений об автономии в законодательных актах Перу и Эквадора.

Основные положения диссертации нашли отражение в следующих публикациях:

1. Шинкаренко А.А. Индейские движения – новый актор в политике андских стран. – Доклады конференции молодых латиноамериканистов «Ибероамериканский мир глазами молодых ученых» - М.: ИЛА РАН, 2006. С. 175-192. (0,6 п.л.)
2. Шинкаренко А.А. Кока в перуанской традиции и современности //Латинская Америка. 2006. №3. С. 57-66. (0.6 п.л.)
3. Шинкаренко А.А. Индейский вопрос: международно-правовые аспекты //Латинская Америка. 2009. № 2. С. 66-75. (0,7 п.л.)
4. Шинкаренко А.А. Регионализация движения коренных народностей. – Международная жизнь Латинской Америки сегодня («круглый стол» в ИЛА РАН) //Латинская Америка. 2008. №11. С. 78-79. (0,1 п.л.)
5. Шинкаренко А.А. Индейцы в конституционном процессе Эквадора. – Латинская Америка: государство и общество перед вызовами ХХI в. (коллоквиум в ИЛА РАН) //Латинская Америка. 2009. №8. С. 27-28. (0,1 п.л.)
6. Шинкаренко А.А. Индейские движения. – параграф в коллективной монографии Латинская Америка: испытания демократии. Проблемы политической модернизации. М., 2009. Часть 1. С. 240-258. (0,8 п.л.)

Общий объем публикаций – 2,9 п.л.

ПРИМЕЧАНИЯ:

1. Shils E. Tradition. – Chicago, 1981.; Geertz C. The Integrative Revolution: Primordial Sentiments and Civil Politics in the New States. – New York, 1963.
2. Поппер К. Открытое общество и его враги. – М., 1992; Eriksen T. Etnicity and Nationalism. Antropological Perspectives. – London, 1993.; Barth F. Ethnic Groups and Boundaries. – Bergen, 1969.
3. Rotshild J. Ethnopolitics: A Conceptual Framework. – New York, 1985.; Brass P. Ethnicity and Nationalism: Theory and Comparison. – New Delhi, 1991.; Stavenhagen R. Agrarian Problems and Peasant Movements in Latin America. – New York, 1970.; Horowitz D. Ethnic Groups in Conflict. – Berkley, 1985.
4. Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. – М., 2008.; Van den Berge P.L. The Ethnic Phenomenon. – New York, 1987.
5. Бромлей Ю.В. Очерки теории этноса. – М., 1983.
6. Арутюнян Ю.В., Дробижева Л.М., Сусоколов А.А. Этносоциология. – М., 1999.; Губогло М.Н. Развивающийся электорат России. Этнополитический ракурс. – М., 1996.; Денисова Г.С., Радовель М.Р. Этносоциология. – Ростов-на-Дону, 2000.
7. Рыбаков С.Е. Философия этноса. – М., 2001.; Чешко С.В. Роль этнонационализма в распаде СССР. – М., 2005.; Заринов И.Ю. Время искать общий язык (проблема интеграции различных этнических теорий и концепций) //Этнографическое обозрение, 2000. №2.; Ямсков А.Н. Трактовки понятия «жизнеобеспечение» в этнической экологии и возможный подход к изучению культурной адаптации /Этнос и среда обитания. Т. 1. – М., 2009.; Винер Б.Е. К построению качественной регрессионной модели этнической идентичности. //Журнал социологии и социальной антропологии. 1998. Т. 1. Вып. 3.
8. Гончарова Т.В. Индеанизм: идеология и политика. Боливия, Перу, Эквадор 50-60 гг. ХХ века. – М.,1979.; Зубрицкий Ю.А. Инки-кечуа. Основные этапы истории народа. – М., 1975; Истомин А.А. Особенности политической борьбы в Эквадоре в 1976-1984 гг. /Автореферат на соискание ученой степени кандидата исторических наук. – М., 1988; Кузьмищев В.А. У истоков общественной мысли в Перу: Гарсиласо и его история инков. – М., 1979.; Самаркина И. К. Община в Перу. Очерк социально-экономического развития. – М., 1974.; Серов С.Я. Проблемы этнической истории кечуа (вторая половина XVI в.). /Автореферат на соискание ученой степени кандидата исторических наук. – М., 1972, Этнические процессы в странах Южной Америки. – М.,1981.; Слинько А.А. Переход к демократии в условиях террористической войны и нестабильности (политические процессы в Перу). – Воронеж, 2005., Он же: Демократия без насилия. – Воронеж., 2009.
9. Гончарова Т.В. Индейские движения в Латинской Америке 70-80-х гг.: идеология и практика /Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук. – М., 1993.
10. Constitución política del Ecuador de 1998: - <http://www. ecuanex.net.ec /constitucion/indice.html>; Constitución de la República del Ecuador de 2008.: - <http:// www.asambleanacional.gov.ec/documentos/constitucion_de_bolsillo.pdf>; Constitución política del Perú de 1993.: - <http://www2.congreso.gob.pe/sicr/RelatAgenda/ constitucion.nsf/constitucion>; Primer Cumbre Iberoamericana de Jefes de Estado y Presidentes de Gobierno. Declaración de Guadalajara. Ciudad de Guadalajara, Jalisco, México, 18-19 de Julio de 1991: - <//http://www.iin.oea.org/I_cumbre_ iberoamericana _de_jefes.htm>.
11. Декларация ООН о правах коренных народов (от 13 сентября 2007 года): - <http://www.un.org/russian/ documents/declarat/indigenous_ rights.html>; Декларация о предоставлении независимости колониальным странам и народам, принятая резолюцией 1514 (XV) Генеральной Ассамблеи ООН (от 14 декабря 1960 года): - <http://www.un.org/ russian/documen/gadocs/convres/r15-1514.pdf>; Декларация ООН о ликвидации всех форм расовой дискриминации. Принята резолюцией 1904 (XVIII) Генеральной Ассамблеи ООН (от 20 ноября 1963 года): - <http://www.un.org/russian/ documen/gadocs/convres/r18-1904.htm>; Конвенция МОТ № 169 о коренных народа и народах ведущих племенной образ жизни в независимых странах.: - <http://www.un.org/russian /documents/convents/iol169.htm>; Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах.: - <http:// www.un.org/russian /documen/convents/pactecon.htm>.
12. Articulación y Diversidad. Pluralidad Ėtnica, Autonomías y Democratización en América Latina. Tercera Reunión de Barbados. – Quito, 1995.; Centro Amazónico de Antropología y Aplicación Practica. – Lima, 1999.; Cronología de las Acciones y Logros de la CONAIE.: - <http://www.conaie.ecu/>; Confederación de las Nacionalidades Indígenas del Ecuador (CONAIE).: - <http://www.llacta.org/organiz/conaie/conaie.htm>; Confederación de las Nacionalidades Indígenas Amazonicas del Ecuador (CONFENAIE).: - <http://www.applycom.com/confeniae.htm>; Coordinadora de las Organizaciones Indígenas de la Cuenca Amazónica (COICA).: - <http://www. llacta.org/organiz/coica/coica.htm>; Asociación de la Nacionalidad Zápara de la Provincia Pastaza (ANAZPPA).: - <http://www.llacta.org/organiz/anazppa/anazppa. htm>; Coordinación Permanente de los Pueblos Indígenas del Perú.: - <http://www.rcp. net.pe/ashaninka/coppip/>.
13. Primera Declaración de Barbados: Por la Liberación del Indígena.: - <http://www. servindi.org/pdf/Dec_Barbados_1.pdf>; Segunda Declaración de Barbados.: - <http:// www.servindi.org/pdf/ Dec_ Barbados_2.pdf>; Deruyttere A. Indigenous People and Sustainable Development: The Role of Inter-American Development Bank. IDB Forum of Americas, April 8th, 1997: - <http://www.iadb.org/sds/docs/IND-97101E.PDF>; CEPAL. Panorama Social de América Latina. Documento Informativo. – Santiago de Chile, 2008.
14. General Secretariat. Organization of American States. Report on the Situation of Human Rights In Ecuador. – Washington, 1997.; Second Report on the Situation of Human Rights in Peru. General Secretariat. Organization of American States. – Washington, 2000. (OEA/Ser.L/V/II.106).
15. UNIFEM-RA. Ecuador: Hacia un Sistema de Estadísticas sobre Violencia Contra las Mujeres (por Jara L.). – La Paz, 21-23 de noviembre de 2001; Menchú Tum R. The Phantom of Racism and Indigenous Peoples. World Conference against Racism, Racial Discrimination, Xenophobia and Related Intolerance. Durban. 31 August-7 September. 2001.; Fundación Rigoberta Menchú Tum.: - <http://www.frmt.org/index.php?module= ContentExpress&file=I ndex&func= display&ceid=2&meid=9>.
16. История Перу: с древнейших времен до конца ХХ века. – М., 2000.
17. Просветов Р.В. Политическая культура Перу и проблема нового авторитаризма /Автореферат на соискание ученой степени кандидата политических наук. – М., 2005.; Эспинель-Суарес А.А. Инкские традиции и современность /Автореферат на соискание ученой степени кандидата исторических наук. – М., 1997.
18. Дабагян Э.С. Электоральная панорама Латинской Америки //Латинская Америка. № 2. 2006., Дабагян Э.С. Генезис, динамика и уроки перуанского кризиса //Латинская Америка. 2001. №5.; Давыдов В.М. Цивилиография. Цивилизационная идентификация Латино-Карибской Америки. – М., 2007.; Макеева Л.А. Исторические предпосылки формирования «новой роли» военных в Перу //Исторический альманах, 2003. №3.; Проселкова О.П. Крестьянство и революционный процесс в Перу (1968-1976 гг.) /Автореферат диссертации на соискание степени кандидата исторических наук. – М., 1985.; Гончарова Т.В., Стеценко А.К., Шемякин Я.Г. Универсальные ценности и цивилизационная специфика Латинской Америки. – М., 1995.; Шемякин Я.Г. Европа и Латинская Америка в контексте всемирной истории. – М., 2001.; Чумакова М. Л. Латинская Америка: власть и политика в зеркале общественного мнения //Латинская Америка. №8. 2005.; Чумакова М.Л. Координаты политической модернизации //Латинская Америка. №4. 2004.
19. Латинская Америка и Карибы. Политические институты и процессы. – М., 2000.
20. Escarcena L. Terrorismo en el Perú. Amenaza contra la Seguridad del Continente Americano. Monografia. – Washington, 1999.
21. Las condiciones de la Violencia en Perú y Bolivia. – La Paz, 1990.; Matías A. CIA Sendero Luminoso: Guerra Política. – Lima, 1988.; Conaghan C.M. Public Life in the Time of Alberto Fujimori. – Washington, 1996.
22. Candial V.J. From Resistance to Organized social Movement: A Comparative Study of Indigenous Movements in Ecuador and Colombia. – Colchester, 1995.
23. Gamio M. Consideraciones sobre el Problema Indígena. – México, 1966.
24. Favre H. L’Indigénisme Méxicain: Naissance, Development, Crise et Renouveau //La Documentation Française, Paris, 1976.; Aubry A. Indígenismo, Indianismo y Movimientos de Liberación Nacional. – Paris, 1982.
25. Самаркина И.К. Мануэль Гонсалес Прада как истолкователь и критик перуанской действительности. – Перу: 150 лет независимости. Доклады и сообщения научной конференции. /Отв. ред. Шульговский А.Ф., - М., 1971.; См. также: Gonzáles Prada M. Paginas Libres. – Lima, 1960.
26. Valcarcel L. Ruta Cultural del Perú. - Lima, 1964.; Garcés G. Indígenismo. – Quito, 1957.
27. Cometta Manzoni A. Ibid. P. 24.
28. Mariategui J.C. Los 7 Ensayos de Interpretación de la Realidad Peruana. – La Habana, 1963.
29. Haya de la Torre V.R. Indo-America. The Ideologies of the Developing Nations. – New York, 1963.
30. Tamayo F. Creación de la Pedagogía Nacional. – La Paz, 1999.
31. Reinaga F. El Pensamiento Indio. – La Paz, 1991.; Reinaga F. Bolivia y la Revolución de las Fuerzas Armadas. – La Paz, 1981.; Reinaga F. Tierra y Libertad. La Revolución Nacional y el Indio. – La Paz, 1953.
32. Cometta Manzoni A. El Indio en la Novela de América. – Buenos Aires, 1960.
33. Гончарова Т.В. Указ. соч. С. 45.
34. Cometta Manzoni A. Ibid. P. 52-53.
35. Aguirre Beltrán G. Política Indígenista en América Latina. – México, 1970.; Marroquin A. Balance del Indígenismo. Informe Sobre la Política Indígenista. – México, 1972.; Bengoa J. Los Indígenas y el Estado Nacional en América Latina //Anuario Indígenista, vol. XXXIII, 1994.
36. Montoya Rojas R. Los Movimientos Indígenas en América del Sur: Potencialidades y Limites.: - <http://www.andes.missouri.edu/andes/ Especiales/RMMulticulturalidad/RM _Movimientos1.html>; Cultura y Poder.: - <http://www.ecoportal.net/content /view/full/ 15781>; Fernández J.M. Del Indígenismo al Indianismo: ¿Cambio Semantico o Giro Copernicano en la Ideología y Política Indígenista Interamericana? /Cuatro Encuentro de Latinoamericanistas Españoles. – Madrid, 1997.: - <http://www.cepis.ops-oms.org/ busapi/e/cultura2004 /fernandez.pdf>.
37. The New York Times, La Jornada, ALAI, El Comercio, Le Monde diplomatique, Reuters, La Hoy, La Republica, The Economist, El Nuevo Herald, Associated Press, IndyMedia.